Поделился с Егоровым бедой, что в последнее время не могу найти нормальный чай. Никак не попадается такой, чтоб был и вкусный, и чистый, и приятный на вид, и не плавали бы в стакане всякие ошметки, крупинки, соринки. На что он, собака, поинтересовался:
— А стакан мыть не пробовал?
____________________________________________
Здесь Егоров стоит скраю (тот, что небритый):
Корректоры у нас были очень голосистые, поэтому мы были в курсе всех последних событий. А т.к. события были в основном скучноватые, то во время обеденного перерыва я иногда подкрадывался к компьтерам наборщиц и менял там или сям пару букв в тексте. К примеру, громко продекламированная корректорами нудная фраза «за полтора часа экранного времени режиссёр Хотиненко сумел… и т.д.» после замены в слове «экранного» первых двух букв «эк» на одну «с» вызвала бурную реакцию всей конторы. Даже ковырявшийся в розетке электрик одобрил — круто, грит, сказано!
Но в конце-концов эти мои шкоды вышли боком.
Получилось так, что какая-то контора, ссылаясь на осутствие финансов, рассчиталась с нами полушубками. Эти полушубки лежали сваленные горой посредине зала, где мы сидели. Ушлое начальство сначала тоже хотело сбагрить их нам под зарплату — номер не прошёл. Тогда пытались навязать в качестве премий, но и на халяву на них никто не позарился. Т.к. вид у них был слишком уж непрезентабельный — снаружи были покрыты какой-то брезентухой, такие раньше скотникам в коровниках выдавали.
В итоге решили дать рекламу и продать их к чёрту. Сказано — сделано, влепили на полстраницы слова «КРЫТЫЕ ПОЛУШУБКИ» и свой адрес. Не знаю, чем смотрели корректоры, но заменённую буковку они на сей раз умудрились прошляпить и в рекламе вместо «КРЫТЫЕ» вышло «КРУТЫЕ».
На следующий день к нам на своих мерседесах съехалась вся городская крутизна во главе с жёнами. При этом сильно недоумевали и недовольно воротили носы, глядя на кучу наших полушубков. А один даже для хохмы напялил на себя и спрашивает — ну как?
— Ну, грю ему, если ещё вокруг навозу накидать и вилы в руки — будет супер!
Кончилось тем, что меня попёрли. В отдельный кабинет — чтоб не мешал торговать.
____________________
Наша крутая контора:
Решив замутить свой бизнес, взяли курс на полиграфию и для начала стали ляпать визитки с тиснением. Запустили покруче рекламу: «по финской технологии!», «из японских материалов!» и т.п. Но как ни старались — получался голимый брак. Поэтому пошли по простому пути: выманить деньги, а дальше — трава не расти.
Прибегает очередной заказчик — срочно нужны визитки, улетает за рубеж. Срочно так срочно, нам без разницы, а ему — вдвое дороже.
Является за заказом, начинает кривляться — то ему не сё, сё не это. А т.к. его сетования всем до лампочки, требует начальника.
Привели начальника. Тот берёт визитки — на лице полный восторг:
— Это мы, грит, так красиво сделали?
Заказчик от такого поворота слегка приходит в замешательство, но, выслушав восторги, всё равно продолжает гнуть своё — мол, букв не видно.
— Как не видно? Вот они!
— Но тут же не поймёшь, что написано!
— А что тут должно быть написано?
— Здесь должно быть написано то-то и то-то.
— Ну так здесь то-то и то-то и написано!
Заказчик опять начинает терять терпение: да мне-то, грит, всё равно, но я же в Германию еду, а там ничерта не поймут!
— А что, по вашему, в Германии дураки живут?
Заказчику крыть нечем.
______________________________
Наш бывший весёлый начальник:
Конторские дамы подарили к 23 числу всем особям мужского полу, надо полагать, самую необходимую вещь в мужском обиходе — колючие колесики «для массажа ступней ног».
Теперь вот прикидываем, не преподнести ли им в ответ к 8 марта подарочный набор свечей от геморроя?
__________________________________________________
Долго не чеши в затылке — что на праздник подарить,
подари-ка ты бутылку — будут век благодарить:
После работы тяпнули с Анафиновым по пивку. Дошли, болтая, до моего дома, тут он маленько задумался и спрашивает:
— Можно к тебе на секунду заскочу в туалет?
— Какие, грю, проблемы — пойдём.
Он опять чего-то мысленно покумекал и снова спрашивает:
— Твоё семейство дома? А то неудобно с пустыми руками...
Набрали вина, пива, детям сладостей. Уже в лифте он стал выяснять, в какой стороне туалет. Как войдём, грю, — налево. C порога башмаки в разные стороны и пулей в туалет, там слышу — грохот, вопли, ругань...
А дело в том, что перед этим мы взяли маленького рыжего котёнка. Когда нам его вручали, объяснили, что он очень воспитанный, постелите ему газетку и он будет на неё ходить. Всё так и получилось, но если учесть, что газеты у нас вечно валялись где ни попадя, то он исправно стал на каждую и «ходить». А после неудачного перевоспитывания в его головёнке отложились, надо полагать, две основные вещи: можно — в туалете, нельзя — на газету. И впридачу, видимо на почве передряг со взаимным недопониманием, его в момент прихода Анафинова продрал понос в аккурат под дверью туалета. Вот в эту-то лужу с разгона тот и влетел. После этого все его застольные беседы сводились к обличительным речам против всего кошачьего племени.
За этими разговорами не заметили как время перевалило за полночь. Тут Анафинов спохватился, грит, вчера хорошую вывoлочку и допрос с пристрастием дома вчинили за поздний приход, я, грит, побегу, а вы минут 15 ещё не спите, будете по телефону алиби мне создавать.
По телефону никто так и не позвонил, утром спрашиваю — был ли допрос?
— С порога, грит, один лишь вопрос задали — чего от тебя так воняет?
Анафинов попросил помочь с переездом. Вещей, грит, особо нет — только горшок с цветком да пионерский барабан поаккуратней надо, память, грит, о лихой молодости.
Перевезли, правда, когда машина резко тронулась, на барабан я сразу с горшком в руках с размаху сел и прорвал его, так что там уже не до цветка было. Тем не менее это дело решили обмыть.
Только уселись — зазвенел телефон. Анафинов вышел и пустился в долгие и нудные разговоры с женой. Мне надоело ждать и я решил вскрыть бутылочку. Крышка хлопнула, и пиво в бутылке всё зашлось пеной. Бракованное попалось — пена всё пенилась и пенилась. Пусть, думаю, Анафинов его лакает, а сам взял другую бутылку.
Попиваю и вижу — пиво угомогилось. У меня, значит, пенилось, а у Анафинова — нет. Решил восстановить справедливость и от души несколько раз встряхнул бутылку. Пена, как из прорвавшего пожарного гидранта, хлестанула в потолок, на стены и пол. Кинулся за тряпкой — ни в ванной, ни в туалете нет. Схватил какой-то грязный шматок поролона и по-быстрому всё размазал.
Наболтавшись, является, чпокая тапками по липкому от пива полу, Анафинов. Чтоб отвлечь его от подтёков на стене и размазни на потолке, начинаю восхищаться прекрасным видом из окна. Тот, недоумённо посмотрев на грязный двор за окном, садится и через некоторое время пускается в откровения:
— Я, грит, тебе по секрету, а ты никому не говори, но это квартира твоего шефа. Он её купил сынульке, а чтоб не пустовала, я, грит, договорился, что бесплатно поживу здесь, а за это время исправлю кой-какие строительные недоделки, наведу в квартире марафет...
Он посмотрел по сторонам и продолжил:
— Обои надо обязательно заменить — смотри, эти непонятно чем загвазданы, да и на потолке вон какие ужасы...
Ни до чего у Анафинова руки, естественно, так и не дошли, а вскорости его с квартиры попёрли. Как объяснили мне опять же по секрету: обещал, грит, марафет навести, а сам мало того, что ничего не сделал, так ещё непонятно чем испоганил стены и потолок.
Я никогда никому эту историю не рассказывал. Вот — в первый раз. И тоже, разумеется, — по секрету.
Когда ходил в роддом получать свою дочь, насмотрелся много интересного. Во дворе толклись такие же, как я, и просили показать им из окон новорожденных чад. Причём стёкла окон в палатах были такие мутные, что нифига невозможно было разобрать кроме белого свёртка и розового пятна в том месте, где из пелёнки должно выглядывать лицо.
Вот я и прикинул — если рационально подойти к этому делу, то, чтоб попусту не трепать детей, с таким же успехом можно нарисовать на белой картонке розовое пятно и высовывать эту картонку в окно каждому желающему. (Если моё предположение верно, то это был очень разумный подход). Причём все во дворе радовались, как эта картонка похожа на папу, а папы при этом переламывались от гордости и восторга
В те же времена, когда родился я, до картонок ещё не додумались, и в окно высунули перемазанного зелёнкой меня настоящего. Поэтому неудивительно, что пришедшие к роддому родственники ужаснулись: «Вот только такого нам не надо!». Это семейное предание я услышал, когда учился в 1 классе. С тех пор фразу «вот такого нам не надо» и нанёс на свой флаг. Она мне помогала жить.
Бернард Шоу сетовал на свои трудности — что, мол, по жизни был уродливым, а влюблялся всегда в красавиц. Которые по вышеуказанной причине не очень охотно отвечали ему взаимностью. Юношеские невзгоды Бернарда Шоу были тьфу по сравнению с моими. Потому что, во-первых, я всё-таки не Бернард Шоу, а во-вторых — втрескивался не в каких-то там красавиц, а исключительно в суперкрасавиц. Поэтому, получив очередной отворотповорот, спрашивал себя: «Сам-то ты на месте красавиц согласился бы общаться с таким вот...» И сразу всё становилось на свои места.
Но с появлением интернета заметил, что на аватарках у особей мужского пола почему-то стали популярны всякого рода чудовища из ужастиков. Попытался тоже подыскать кого-либо, чтоб полнее отражал мою сущность, и в итоге понял, что кроме самого себя и ставить-то некого.
_____________________________________________________________
Это моя аватарка и красавица, которая когда-то не испугалась меня:
С Егоровым и Ширинкиным перевозили Горбунова на новую квартиру. Tот за труды отстегнул две бутылки. Не под забором же употреблять, пойдёмте, грю, ко мне на кухню. Во дворе Ширинкин спохватился:
— Погодите-ка, грит, сгоняю домой — на всякий случай выложу деньги (он жил в соседнем доме). А то, грит, опять начнётся беготня по ночным магазинам...
Сели, всё оприходовали, Ширинкин и говорит:
— Погодите-ка, сгоняю домой за деньгами...
И началась беготня по ночным магазинам.
__________________________
Знатный спринтер Ширинкин:
Несусь по подземному переходу, вижу — мужичок продаёт по слишком уж привлекательной цене электрические лампочки. Интересуюсь:
— Что так дёшево?
— Сгоревшие.
— И что… берут?
— Конечно!
Ничего путнего не придумав, допытываюсь дальше:
— И что с ними потом-то делают?
Мужика, видно, достала моя бестолковость, и он решил научить:
— Берёшь, грит, тундра ты дремучая, у меня задёшево сгоревшую и у себя на работе подменяешь на нормальную. Вот тебе и экономия семейного бюджета!
Жестокий эксперимент проводится в школе №14 – всем велено нацепить на шею пластмассовые футлярчики от «киндер-сюрпризов», внутри которых должна лежать головка чеснока. В то время как ученики, учителя и директоры других школ бъют балду по причине повсеместно объявленного карантина, школа №14 вынуждена отбывать срок на уроках, потому как грипп их не берет.
