Грустная арифметика
В студенческом общежитии мы питались дёшево и сердито. Вместо масла на будерброды за милую душу шёл маргарин. И гостей им потчевали. Правда, один хлопец начал кривляться и отказался, заявив: не люблю, мол, химию. На что получил язвительный вопрос:
— Физику любишь?
Но это так, присказка, а мне в последнее время всё больше арифметика в голову лезет.
К нам в контору имел обыкновение наведываться пенсионер Бородихин. Я уже рассказывал, как несколько раз прокололся с ним. Один раз он принёс, по его словам, «классный фотоэтюд», а я, не разобравшись, поинтересовался — чего он такую расплывшуюся корову со спины в купальнике сфотал, не мог кого покрасивше на речке найти? А выяснилось, что это была его жена. Другой раз обидел, когда он, пытаясь услышать от меня объективную похвалу, подсунул свои стихи под видом чужих. И опять я не к месту высказал недоумение:
— И охота вам было, Пётр Иваныч, эту белиберду и бредятину переписывать?
Поэтому в очередной его приход, чтоб не попасть впросак, дипломатично спросил:
— Что-нибудь нового, Пётр Иваныч, для нас сфотографировали и написали?
— Вот, — грит, — фотографию принёс и написал. Некролог.
— Про кого, — спрашиваю, — некролог?
— Про себя, — грит. — А то на вас надёжи нет, помру — навыдумываете что попало. Поэтому на всякий случай сам написал.
День в конторе побалагурили на эту тему, а где-то через пару месяцев бородихинский некролог был опубликован в газете.
Мои родители померли в 72 и 74 года. Исходя из этого мне осталось шесть-восемь лет? Вот зиму перезимуем — и останется пять?
Вот такая невесёлая у меня арифметика.
----------------------------
А на этой картинке ещё попиваю чаёк в последний тёплый денёк осени в своём культурном заведении:
