Ради нескольких строчек в газете
Собираюсь на новую работу, дома наставления — ты ж смотри там. Ну, грю, как можно — это ж орган обкома партии!
Приставили к Горбунову, чтоб вводил в курс. Досидели до конца рабочего дня, Горбунов разъясняет: сейчас «свежий глаз» придёт, и мы свободны.
Это раньше должность была такая. Считалось, что народ за день притомится и становится не очень внимательным, может проморгать какие-нибудь ляпы в газете. Поэтому по очереди одного сотрудника назначали «свежим глазом». В его обязанности входило до вечера дрыхнуть, а потом прийти и высмотреть неутомлённым взглядом все ошибки.
Правда выходило чаще наоборот — пользуясь свободным днём, народ его старался использовать более рационально. Некоторые даже до работы потом не дотягивали. Но за это и нагоняи хорошие были — вплоть до увольнения, что, конечно, дисциплинировало. Т.е. — старались приходить.
В тот день «свежим глазом» был Семерьянов. Видим — лыка не вяжет, но соображает. Грит, у меня сегодня событие — в союз писателей приняли. Надо, грит, обмыть.
Мы с Горбуновым стали вяло возражать, но он слупил с нас и подвернувшегося Бабина по рублю и через минуту вернулся с бутылкой. Ясно, что она у него сразу была, но даже для формалистики под лестничной площадкой минут пять постоять, будто куда-то бегал, тямы уже не хватило.
— Гаврилыч, говорим ему, ты только по конторе не шарохайся и к корректорам не ходи — мы лучше сами тебе полосы принесём.
Договорились, что он закроется на ключ и откроет только на условный стук.
Принесли страницы, и стучали, и пинали в дверь — бесполезно. В замочную скважину видим — «свежий глаз» в отрубе. Пошли, как могли прочитали сами, но всё равно нужно, чтоб на каждой странице «глаз» расписался.
С грехом пополам дошумелись — новая беда, не может вспомнить, куда ключ девался. И тут смекалка не подвела — стали ему подсовывать под дверь край газеты, он ставил свою каракулю, выдёргивали — и так все страницы.
На этом первый рабочий день благополучно и закончился.
___________________
Семерьянов строчит:
