Плохому не научу
Сижу, заходит из соседнего кабинета Кошелев. Посмотрел и говорит:
— Во! Только сейчас разглядел. У меня дома на люстре один плафон не сходится с остальными — при переезде расколотил. А у вас, оказывается, точно такие. Давай, я один позаимствую, у вас незаметно будет.
Я посмотрел и отвечаю:
— Ты всё сделал не так. Надо было зайти и сказать: «Митрофанов, иди — там тебя Вася Голышкин зачем-то зовёт». Пока я ходил бы к Голышкину, пока разбирались — звал он меня или не звал, пока высказывались про тебя и твои глупые шуточки, пока, раз уж припёрся, поговорили о том о сём, ты бы за это время успел подменить плафон — и никто бы не заметил. Т.к. мы никогда на эту люстру не глядим.
Кошелев посмотрел, ничего не сказал, а развернулся и ушёл. Обиделся, думаю, что ли?
Через два дня заходит Богормистова, посмотрела и говорит:
— Во! Двенадцать лет сижу в этом кабинете и только сейчас заметила. Что у нас на люстре плафон, оказывается, один не такой.
Я тоже посмотрел, ничего не сказал, а только подумал: «Молодец Кошелев. Хороший ученик».
